2.05.2014 г. © Борис Либо (текст, фото), Алоис Назаров (редактура, дизайн, верстка). Перепечатка запрещена.
Воспоминания старожила Алма-Аты Бориса Либо
Алматы на карте
Представляю вниманию посетителей сайта очерк Бориса Либо. Борис Либо родился в Алма-Ате в 1948 году и прожил здесь 55 лет. В 1971 году закончил Казахский политехнический институт. Получил диплом инженера-строителя и одиннадцать лет работал по специальности. В 1982 году перешел на службу в МВД Казахской ССР. С 1997 года на пенсии. В 2003 году единственный сын, живший в к тому времени в Канаде, уговорил переехать туда же. В настоящее время Борис Либо проживает в городе Торонто.
Борис Либо
(Нажмите для увеличения)
Не берегу озеро Онтарио. Сентябрь 2012 года.
Борис Либо разместил много фотографий о родной школе и одноклассниках в социальной сети Одноклассники.
Прочитав на этом сайте
очерк о речках Весновка и Поганка, Борису Либо захотелось поделиться своими воспоминаниями о своем детстве, которое прошло в районе речки Весновка. Их он предложил разместить на этом сайте. Ниже – текст, присланный Борисом Либо. Я со своей стороны в основном лишь разбил текст на отдельные блоки, что сделано для удобства чтения, и дал каждому блоку заголовок. Фотографии также присланы автором воспоминаний. Подписи к ним тоже авторские и нередко от первого лица («мой», «наш»).
***
Борис Либо:
О Весновке, Поганке и немного о себе
Моя малая родина
Я родился в 1948 году в Алма-Ате и жил до 1965 года в домах, построенных в 30-х годах строительной организацией Управления Турксиба. Мы их называли бараками, что совершенно не верно. Это были блочные сборно-щитовые деревянные одноэтажные дома (на шесть семей каждый), принадлежавшие Управлению Турксиба (как в то время называлась Казахская железная дорога). Их было 11 штук и располагались они в квадрате улиц: Артиллерийское шоссе
, ул. Мечникова
, ул. Шевченко и ул. Кордонная
[?]Ныне ул. Шагабутдинова.
. Но занимали только примерно две трети площади квартала. Вдоль улицы Кордонной стояли дома частного сектора, своими садами выходящие прямо к нашему двору. То есть мой двор находился всего в одном квартале от реки Весновки. Там проходила ул. Гончарная
. А дальше на запад – улица Кастекская
(очень широкая, почему-то раза в два шире других улиц, меня это всегда удивляло, но объяснения этому я так и не нашел) и ул. Строительная
.
Мои родные «бараки» и двор, в котором прошло все мое детство. 1955–1956 год
(Нажмите на фото для увеличения)
Моя бабушка (дед умер в начале 44-го года в возрасте 60 лет) с шестью детьми (среди которых была моя будущая мама) жила в этих «бараках» с осени 1944 года. А сами бараки, со слов матери, были построены в 1933 году на месте огородов Зенковых. На восточной стороне улицы Мечникова между Артиллерийским шоссе и Шевченко стояли четыре дома. Почти половина квартала от Шевченко занимал многоквартирный деревянный двухэтажный дом. Самая типичная коммуналка. Коридор внутри на каждом этаже, квартиры-комнаты, общие кухни. А дальше вверх по улице стояли три дома с большими садами, с саманными оградами. В средних двух жили родственники (кажется, даже братья) по фамилии Зенковы. Не знаю, имели ли они какое-нибудь отношение к Андрею Зенкову
[?]Андрей Зенков – известный в Верном и Алма-Ате инженер, строитель и архитектор.
. А через улицу были их сады и огороды. Вот на месте этих садов и огородов и были в 33-м году построены наши бараки. Кстати, у нас во дворе кое-где росли яблони, груши, другие фруктовые деревья и еще очень долго сохранялись остатки арычной системы (засыпанные и полузасыпанные арыки с укрепленными камнями берегами). Часть этой системы использовалась еще и в 50-е. На одном из фото видна часть дома одного из Зенковых.
Улица Мечникова / Шарипова в 1953 и 2011 году
(Нажмите на фото для увеличения)
1953 год. Улица Мечникова. Я с моим младшим братом и мамой. Вдали виден дом, который стоит на юго-восточном углу перекрестка улиц Мечникова и Артиллерийского шоссе.
2011 год. Улица Шарипова (бывшая Мечникова). Толстое дерево в центре – то самое, под которой я с братом и мамой на фото 1953 года.
Мой двор. 2011 год. Дерево,которое и тогда росло в центре двора.
Ул. Мечникова между Шевченко и Артиллерийским шоссе (1947 или 1948 год). На снимке мой старший дядя Иван. Частично виден дом на восточной стороне улицы с саманной оградой. Фамилия у тех стариков, что жили в этом доме, была Зенковы.
Прилегающая к родному двору территория со всеми улицами, дворами, речками, естественно, стали тем местом, на котором и прошло все мое прекрасное, необыкновенно интересное и по настоящему счастливое детство. И Весновка занимает в моей детской памяти просто колоссальную часть. С ней связано очень много разных наших детских игр, событий, случаев.
«Бараки» в 1999 году. В 50-е они выглядели по-другому. Тогда не разрешали ничего пристраивать. И ограда была – простой штакетник полтора-два метра высотой.
(Нажмите на фото для увеличения)
Со стороны улицы Курмангазы. 1999 год.
Со стороны улицы Мечникова. 1999 год.
Со стороны улицы Мечникова. 1999 год.
Родной двор в 1999 году. На первом плане – мой дом.
Река моего детства
На берегу Весновки
(Нажмите для увеличения)
Река Весновка. Справа моя мама. 1947 год.
Конечно, я не собираюсь рассказывать о всех наших похождениях в районе речки Весновки. Летом мы туда ходили, точнее бегали, практически каждый день. Просто хочу показать, какой она была в то время. И еще. Я знал только небольшой ее отрезок примерно от улицы Ботанический бульвар
[?]Ныне – бульвар Бухар жирау.
и до улицы Джамбула. А лучше всего – от Арычной
до Шевченко. Именно этот кусочек речки Весновки стал для меня частью моего детства, можно сказать, частью моей жизни. Я его часто вижу во сне до сих пор, гораздо чаще, чем, скажем, свою родную школу № 36, в которой я проучился все 10 лет.
С момента, как я себя помню, не отдельные куски из более раннего периода жизни, а именно, когда появилась какая-то осознанная последовательность событий, а это примерно 1954 год, и по начало 60-х, на Весновке мы с друзьями детства проводили очень много времени. И знали мы ее только как Весновку. То, что у нее есть и другое, казахское название Есентай, я узнал уже в начале 90-х, когда начались переименования улиц. Помню и речку Поганку – рассажу и о ней, хотя с ней связано значительно меньше воспоминаний.
Ходили мы на Весновку всегда по улице Артиллерийское шоссе, позже переименованное в улицу Курмангазы. По моим детским воспоминаниям речка в то время была довольно большая, широкая и глубокая. Но не сама река, а ее русло. Берега не очень крутые, спуститься к воде можно было почти везде. В самой речке воды в никогда не было много. Ее можно было запросто перейти вброд почти в любом месте даже детям. А иногда воды в ней не было вообще, тогда говорили, что забрали на полив. И бежала вода по дну русла каждое лето в разных местах, как бы перемещаясь по руслу.
Вода почти всегда была чистая, всегда холодная, но после дождей ее становилось значительно больше, и она превращалась в мутный поток. По пологим берегам росла трава, большей частью полынь. Кое-где были обрывистые берега. Как я уже сказал, глубина воды была небольшая, как мы говорили – по колено. И чтобы искупаться, а летом очень хотелось, то мы строили запруды из камней. Но максимально чего мы могли добиться такой запрудой, это сделать небольшой водоем, размером примерно метр на два и глубиной по пояс (детям). Там можно было только лежать или сидеть. Но мы и этому были безумно рады.
Район Головного арыка
Улица Кордонная
(Нажмите для увеличения)
Улица Кордонная / Шагабутдинова в 1940-е годы.
Кварталом выше Артиллерийского шоссе проходил Головной арык
[?]Вдоль части нынешнего проспекта Абая.
. В то время он был действительно просто прорытым арыком, только большим, гораздо бóльшим, чем арыки вдоль улиц, берега которых так же, как и Головного арыка, ничем не были укреплены.
По улице Мечникова через Головной арык был перекинут небольшой пешеходный деревянный мостик шириной около метра с деревянными перилами. Его заменили на большой мост только с началом строительства Центрального стадиона (вот еще одно место, откуда мы практически не вылазили во время всего периода его строительства). А в то время (54–56 годы) с этого деревянного мостика открывалась следующая картина. Слева у огородов стоял небольшой деревянный магазинчик, типа киоска, там торговали хлебом. Кварталом восточнее проходила улица Мичурина
[?]Ныне – Досмагамбетова.
, она продолжалась и за Головным арыком, но упиралась через квартал в саманную стенку.
На том месте, где были позже построены кассы стадиона и располагались теннисные корты, была такая своеобразная прямоугольная площадь, огороженная с четырех сторон саманной оградой высотой метра полтора. В 50-е годы там по воскресеньям проходила городская барахолка. Вход был с улицы Уйгурской
[?]Ныне – ул. Байтурсынова.
. В памяти просто врезались два момента от неоднократного посещения этой барахолки. Втоптанная в грязь шелуха от семечек на земле. И бегающие мальчишки с бидонами и железными кружками, кричащие «Вода! Холодная вода!» и продающие воду по 15 копеек (старыми
[?]То есть до денежной реформы 1 января 1961 г., когда деньги образца 1947 г. (за исключением бронзовых монет номиналов 1, 2, 3 копейки) были обменены на вновь выпущенные в соотношении 10:1.
) за кружку.
Улица Мечникова южнее Головного арыка продолжалась, но совсем немного, там было всего по два или три дома с каждой стороны. А улица Кордонная на Головном арыке заканчивалась, за ним был пустырь, а дальше, уже за Весновкой, было видно здание хлебзавода с трубой. Головной арык на Весновке и заканчивался.
Зимние развлечения на Весновке
Восточный берег Весновки в том месте, где сейчас стоит Дворец бракосочетаний, был более пологий и состоял как бы из двух террас. Там мы зимой катались на «тарантасе». В других местах съехать тоже было можно, но можно было попасть на камни, а здесь мы съезжали с первой на вторую террасу, где камней не было. Однажды я попытался съехать в другом месте, с более крутого склона (захотелось повыпендриваться). Результат – наскочил на камень и врезался подбородком в металлическую дугу, за которую держался. Зубы остались на месте, но крови было порядочно, и шрам на подбородке, который виден до сих пор.
«Тарантас», как мы его знали тогда, – это изогнутый определенным образом длинный кусок трубы. Сначала изгибали трубу вдвое, оставляя между двумя сторонами трубы расстояние в сантиметров 50–70, в зависимости от размера готового тарантаса. Затем параллельные стороны трубы изгибали под углом примерно 45 градусов так, чтобы за дугу можно было держаться, не пригибаясь. На полозья становились ногами, а держались за изогнутую середину двумя руками.
Тарантасы были разных размеров. Маленькие – для одного человека. И большие, на которых катались одновременно два или три человека (тогда задние, стоя на полозьях, держались за передних). У большого тарантаса между сторонами дуги иногда еще делали из проволоки что-то вроде сиденья, на которое сажали какого-нибудь пацана. Подростки катались зимой прямо по улицам – машин тогда почти не было. Когда разгонялись (сразу два-три человека), стоял настоящий грохот, многие ребята ходили тогда в сапогах (да еще с подковками!). А потом запрыгивали по очереди на полозья и неслись вниз по улице со свистом и гиканьем! Жаль нет ни одной фотографии этой картинки!
Похожий склон с террасами, только поменьше, был еще в одном месте. Также на восточном берегу, чуть ниже нынешнего моста по улице Шевченко. Туда мы ходили зимой кататься на санках, вернее, туда водил нас с братом отец. Иногда по вечерам, но чаще в воскресенье. Суббота была обыкновенным рабочим днем. У нас зимой всегда строилась горка во дворе, но на Весновке было гораздо интереснее. Там выше, длинней, и круче.
Мосты через Весновку
Мост через Весновку
(Нажмите для увеличения)
Мост через Весновку по ул. Комсомольской / Толе би (1945 или 1946 год).
Улицы Арычной в месте впадения Головного арыка в Весновку как таковой не было, и моста через Весновку тоже еще не было. Не было моста и по улице Шевченко. И по другим улицам тоже. Мост через Весновку в округе был один – по Артиллерийскому шоссе. Этот металлический мост арочной конструкции был построен пленными японцами после войны – об этом знали все. Кстати, по тем же сведениям эти же японцы вымостили Артиллерийское шоссе булыжником. Это была единственная улица с твердым покрытием, которую я тогда знал. Все остальные были без покрытия, просто наезженная колея, и весной при таянии снега или при сильном дожде все машины застревали в непролазной грязи. А по шоссе ходили даже танки с грохотом, который был слышен за несколько кварталов.
В то время, насколько я знаю, мостов через речку Весновку в пределах города было всего три. Кроме нашего, еще по Комсомольской
и по Ташкентской
[?]Ныне – проспект Райымбека.
.
Весновские «бассейны»
Есть у меня одно раннее и смутное воспоминание, связанные с речкой Весновкой, но я не могу привязать его по времени хотя бы приблизительно. Но оно самое первое, касающееся Весновки. В то время мой отец служил в армии, мама всегда на работе, а я с младшим братом оставался с бабушкой. С нами еще жили мамины младшие братья, мои дяди Анатолий и Валентин. Анатолий был старше меня ровно на лесять лет, то есть тогда он был еще подростком. Я и звал его всегда просто Толя или Толик. Он часто таскал меня с собой по разным местам.
Анатолий и его старший брат Валентин взяли меня тогда с собой на речку, и мы сидели там в каких-то пещерах (так они их называли). Теперь-то я понимаю, что это были просто вырытые боковые ямы для добычи глины на обрывистом склоне речки. Где, в каком месте реки Весновки это было, я вспомнить точно не могу, хотя смутно помнится, что вверх от моста. Кстати, на снимках улицы Мечникова и моста по Комсомольской – мой третий дядя Иван (он тогда тоже служил в армии), старший брат Анатолия и Валентина.
Самое раннее четкое воспоминание о Весновке относится скорее всего к лету 1953 года (мне четыре с половиной года). В тот год весной на речке Весновке чуть ниже моста по Артиллерийскому шоссе добывали щебень для каких-то строительных нужд. После этого осталась довольно большая яма (или это по детским воспоминаниям она была большая), которая заполнилась водой, и в ней все лето купались ребята. Называли эту яму котлованом.
В один из летних дней Анатолий с другом взяли меня с собой на речку. Я хорошо помню, как мы пришли туда, они разделись, положили одежду на песок, а сами пошли купаться в эту яму, сказав мне, чтобы я сторожил их брюки и рубашку. Я сел на песок. И в яме купались, и вокруг загорали много взрослых (по моему восприятию) ребят. Вдруг двое из них подошли ко мне, один из них наклонился и быстро выдернул ремень из брюк Толи. Я закричал, но когда Толя подбежал, их уже и след простыл. Я от горя даже заплакал.
Всю дорогу, пока мы шли домой, Толя, поддерживая брюки руками, сокрушался по поводу своего украденного (стыренного, как тогда говорили) ремня. Ремень в то послевоенное нищее время был большой ценностью. Возможно, именно из-за этого случая мне так врезались в память и речка Весновка с огромной ямой мутной воды, и купающиеся в ней ребята. На следующий год от этой ямы не осталось и следа, что меня очень удивляло.
Загораем на Весновке
(Нажмите для увеличения)
На Весновке. Примерно 1958-1959 год. Купаемся в районе запасного поля Центрального стадиона. Слева – я, справа мой брат Саша, стоит - мой двоюродный брат.
Через год две подобные ямы с водой, где опять купались ребята все лето, я видел уже выше моста (если привязывать к современным улицам, то примерно между Курмангазы и Абая), но одна затянулась уже к середине лета, а вторая исчезла (затянулась песком) к следующему лету. В этих ямах-котлованах я не купался, так как тогда ходил еще с Анатолием, а он мне не разрешал.
К концу 50-х был еще один котлован примерно в районе моста через Весновку, где нынешняя улица Сатпаева. В ту весну или в начале лета (возможно, это был 59-й год) был вырыт в этом месте большой котлован, который располагался у западного берега реки. Берег в этом месте был обрывистый, вертикальный, высотой, наверное, метра три-четыре. Глубина котлована тоже метра три (так говорили), поэтому я видел, как ребята не просто там купались, но еще и ныряли в этот котлован с берега.
Сам я там не купался по причине того, что там было глубоко, а я тогда еще не умел плавать. На западном берегу в этом месте Весновки были расположены посадки Ботанического сада. Там росло много акаций, и мы зимой с ребятами ходили туда с пилой, чтобы нарезать подходящих веток для изготовления самодельных клюшек для игры в хоккей. Купить-то их тогда было невозможно из-за того, что не было в магазинах, а также из-за отсутствия лишних денег у родителей. Вот и делали сами, как могли, и гоняли резиновый мячик (не шайбу, где ее было взять, шайбу эту?!) во дворе до упаду всю зиму.
Последний раз, когда я видел котлован или яму на Весновке, было летом 1961 года. Эта яма располагалась метрах в 50–60 выше нынешнего моста по Абая. Стадион уже был построен, строился крытый бассейн, вернее, два рядом – крытый и открытый (по Абая напротив улицы Кордонной, она уже к тому времени назвалась улицей Шегабутдинова). А на восточном берегу Весновки, чуть ниже запасного поля, стояла котельная с огромной кучей угля. К котельной от Абая шел небольшой отрезок асфальтированной дороги. Вот как раз напротив этой котельной и была яма, в которой мы купались все лето. И не только купались, но еще и плавали на черном надувном резиновом баллоне. А греться и загорать бегали на ту асфальтированную дорогу, асфальт которой всегда был горячим.
А чуть раньше (может, годом ранее) были еще небольшие ямы на Весновке на месте, где строился мост через речку по Абая. Строили его долго. Ямы под опоры несколько раз заполнялись водой. Ребята с других дворов там тоже купались, но берега в этом месте были очень глинистые, вода в этих ямах всегда была не просто мутная, а похожа на жидкую глину. Поэтому мы там не купались ни разу, находили где-нибудь почище. До строительства этого моста проспект Абая заканчивался у Весновки, там был и разворот троллейбуса. После строительства моста проспект Абая продолжили до «Тещиного языка»
[?]Характерной формы разделительная полоса на просекте Абая примерно в месте, где он пересекается с ул. Байзакова.
.
Кстати, еще один мало кому известный факт. Мост через Весновку по Абая был построен не в русле реки, а метрах в 40–50 восточнее. Если сейчас взглянуть на карту Алма-Аты в районе моста через Весновку по проспекту Абая, то хорошо видно, что река в этом месте делает плавный изгиб к западу. Но до строительства моста этот изгиб был гораздо круче, на эти самые 40–50 метров. Я на карте (скан из Гугла) пунктиром показал, где примерно проходило прежнее русло. Почему-то при строительстве моста не в русле ямы для опор иногда были заполнены глинистой водой. Может, вода просачивалась, а может, это после дождей. Но я эти ямы с глинистой водой, в которых купались мальчишки, помню очень хорошо.
После окончания строительства моста, сразу за ним с правой стороны (если смотреть на запад), можно было увидеть большую площадку, свободную от домов частного сектора. Она образовалась в результате засыпки старого русла реки, и кроме того, в этом месте у Абая заканчивалась та широкая улица Кастекская. На этой площадке пару раз ставили цирк шапито, а осенью устанавливали торговые ряды для ярмарки урожая. Все алматинцы знали это место и так его и называли – «Ярмарка». Цирк шапито потом также пару раз ставили на южной стороне Абая. Напротив этого места, через дорогу, в начале 70-х был построен уже стационарный алматинский цирк.
Сель
Еще одно довольно сильное воспоминание связано с прохождением селя по реке Весновке в 1956 году. С начала лета мост по Артиллерийскому шоссе ремонтировали, в покрытии образовались какие-то дыры, вот его и закрыли на ремонт. А поскольку в то время эта улица была одной из магистральных, то сделали объезд. Машины шли по шоссе, затем сворачивали вниз по Мечникова и по Кордонной (пылища стояла над нашим двором в то лето!), далее по Шевченко, а по Кастекской возвращались на шоссе.
Через речку по Шевченко был устроен брод – прорезали в берегах такие специальные выемки для съезда машин. И в это лето по Весновке шел сель. Точно не помню, но, кажется, в июле. Многие люди из нашего двора ходили смотреть на этот сель. И я ходил с Анатолием и отцом. Сначала зашли на мост, но нас оттуда прогнали. И мы долго стояли чуть ниже моста на восточном берегу. Кроме нас по берегам было много людей, которые пришли посмотреть на редкое и необычное явление.
Сель – темно-серая грязь, похожая на цементный раствор, неслась вниз по течению, таща с собой камни, какой-то мусор, ветки и даже целые деревья, точнее не деревья, а искромсанные камнями стволы. Несущаяся масса серой грязи издавала довольно громкое шуршание, сопровождающееся буханьем сталкивающихся камней. Масса эта заполняла больше половины русла. Когда мы были на мосту, эта стремительно несущаяся масса грязи была хорошо видна в дырах дорожного покрытия моста.
Запомнилась мне еще одна картинка. Как раз напротив нас на другом берегу несколько мужиков в болотных сапогах с длинными баграми, стоя у самой кромки потока, пытались ухватить и вытащить на берег проплывающие стволы деревьев и толстые ветки. Я спросил, зачем они это делают. Отец ответил – на дрова. Дрова в то время тоже даром не доставались и стоили недешево.
Мы вернулись домой, когда стало уже совсем темно. Но всю ночь я не мог уснуть – слышал это шуршание и буханье камней. Честно признаюсь, в то время это зрелище произвело на меня очень сильное впечатление. И потом в течении многих и многих лет я видел очень похожие повторяющиеся страшные сны: мы как обычно купаемся в речке или просто бродим по дну русла, и на нас надвигается огромный вал этой серой жуткой грязи с шуршанием и буханьем, а я не могу убежать от нее, не успеваю забежать по склону наверх, как ни стараюсь!
Автобус летит в реку
Расскажу историю, случившуюся осенью 1957 года (я учился во 2-м классе, а, возможно, и в 3-м).
Все ребята из нашего двора учились в 36-й школе, за исключением двух, брата и сестры, которые учились в 8-й школе по причине того, что в ней работала учительницей их мама. Это был сентябрь или начало октября, было тепло и еще светло. Во 2-м классе я учился со второй смены, и возвращался домой после 4-х уроков примерно в шестом часу дня. Обычный наш маршрут был от школы вверх по Масанчи (она тогда была еще Дунганская) до Шевченко, далее на запад до Мечникова. Хотя были и варианты – Дунганская, Джамбула, Кашгарская, Шевченко или Дунганская, Джамбула, Уйгурская, Шевченко.
Угол Джамбула и Уйгурской
(Нажмите для увеличения)
Перекресток улиц Джамбула и Уйгурской (Байтурсынова). Снимок или военного времени или сразу после войны. Вид с юго-западного угла перекрестка на северо-восток. Бараки на месте будущего сквера. Никольская церковь без колокольни. Пока еще однопутный трамвайный путь (трамвай ходил «вниз»).
С 4-го класса, когда снесли старые бараки (настоящие бараки, с земляным полом, в одном из них в 1932–33 годах жили мои бабушка и дедушка с детьми) и старый 16-й магазин (к юго-востоку от Никольской церкви, те бараки и магазин стояли как раз на месте построенного позже кафе «Снежок»), я стал ходить так: Шевченко, Уйгурская (после полета Гагарина – Космонавтов), далее через сквер – по диагонали, выходя прямо к школе. Так вот, возвращаясь в тот день домой, где-то в районе Мичурина, нам повстречался один из наших пацанов, который сообщил нам потрясающую весть: с моста на Весновке упал пассажирский автобус!
Не увидеть такое было просто невозможно! Не каждый день автобусы с моста падают! И мы рванули туда, даже не забежав домой, чтобы бросить свои портфели. Так с ними и прибежали к мосту. И вот что мы увидели. Автобус марки ЗИЛ-158 (они тогда только недавно появились в Алма-Ате, заменяя постепенно автобусы ЗИС-154; позже этот автобус выпускался под маркой ЛИАЗ) лежал вверх колесами на камнях с южной стороны моста. Но лежал не совсем на крыше, а как-то под 45 градусов к вертикали. Почти все окна были выбиты. На камнях были видны осколки стекол. И на той боковой поверхности, что была обращена вверх, были видны пятна крови. Видимо, пострадавших эвакуировали из автобуса через окна, так как двери оказались в нижней части.
По обеим берегам толпились люди, на улице вдоль дороги стояло несколько милицейских машин. Южные перила моста были сбиты. По мосту милиция пропускала подъезжавшие машины. По северной стороне можно было пройти и людям, но останавливаться на мосту не разрешали. Ни скорых машин, ни пострадавших уже не было видно. Их уже всех увезли. Сколько было людей в автобусе, сколько пострадало, были ли погибшие, никто не знал точно. В каждой группе обсуждавших происшествие людей назывались разные цифры. Так я и не узнал этого никогда. Ведь тогда о подобных происшествиях не сообщали ни в газетах, ни по радио.
Курилки
С мостом по Артиллерийскому шоссе, когда оно уже называлось улицей Курмангазы, еще связаны более поздние воспоминания, примерно начала 60-х, когды мы бегали с ребятами на речку Весновку под этот мост покурить, где нас никто не смог бы застукать за этим занятием.
Там, под мостом в укромных местах, у нас были припрятаны и пачки сигарет или папирос (самых дешевых, конечно), а то и просто окурков, и спички. Правда, место это было не из приятных в плане чистоты, но мы на это как-то не обращали внимание. Лучшего места все равно было не найти во всей округе. Была для этого неблаговидного занятия одна альтернатива – ближайшие к нашему двору стройки. Но, во-первых, тогда строилось не так много, как позже. А, во-вторых, эти места можно было использовать только вечером или в выходные, а днем-то там были рабочие.
В начале 60-х по улице Курмангазы проводили магистральную ветку городской теплотрассы. В пределах города она проходила под землей. А в месте пересечения с Весновкой был сооружен специальный надземный переход через реку. Его проложили к северу от моста, а по верху трубы сделали неплохой пешеходный мостик. Он существует и по сей день.
При прокладывании теплотрассы по улице Курмангазы во многих местах были сделаны так называемые теплокамеры (требование технологии прокладки теплотрасс). Это настоящие бетонные подземные бункера с двумя люками каждый. Летом там было жарковато, но зато зимой тепло. Такие же теплокамеры были сделаны с каждой стороны надземного перехода теплотрассы через речку Весновку. Так что у нас, у пацанов, появились просто идеальные замечательные места, где мы в совершенной безопасности быть застуканными за курением теперь могли вести наши бесконечные разговоры о всем том новом, что появлялось в нашей жизни с каждым прожитым новым днем.
Аквалангисты в противогазах
Конец 50-х или начало 60-х. Лето, каникулы, обычный жаркий солнечный день. Мы с ребятами как всегда, немного поиграв во дворе, пошли в наши скитания по окрестным дворам и улицам. В тот день неутолимая жажда познаний нового привела нас во двор Алматинского института народного хозяйства. Двухэтажное кирпичное (единственное в то время, второй корпус института построили позже немного севернее) здание института стояло вдоль северной стороны улицы Шевченко от Масанчи до улицы Амангельды.
Здание имело полуподвальный этаж, и окна этого полуподвала со двора выходили в небольшие специально сделанные приямки. Проходя по двору мы случайно увидели, что форточка одного окна полуподвала открыта. Тут же возникла мысль посмотреть, что там внутри. Но пролезть в форточку смог только самый худенький пацан. Через какое-то время он вылез назад, держа в руке настоящий противогаз. Видимо, в той комнате полуподвала находился склад учебных пособий, вот и нашлась такая интересная вещь.
То, что, вообще-то, такие наши действия назывались обыкновенным хищением государственного имущества, нам и в голову не приходило. И хотя противогаз создан только для защиты от газов, нам в то время казалось, что в нем можно находиться и под водой. Наверное, видели в кино людей, погружающихся под воду в масках аквалангистов, вот и решили, что это то же самое. Поэтому решили испытать этот противогаз по назначению, как мы это понимали. Сразу же направились на речку Весновку – других водоемов поблизости не было. Построили запруду, чтобы можно было хоть чуть-чуть погружаться лежа с головой. И начали по очереди испытывать этот противогаз в действии.
Один из ребят надевал маску, ложился на живот в наш созданный запрудой из камней небольшой водоем, а кто-нибудь другой в это время держал гофрированный шланг на поверхностью воды. Банку – фильтр газов пришлось сразу отсоединить, так через нее было трудно дышать. И хотя вода все-таки просачивалась под резиновую маску с огромными круглыми стеклами очков (видимо, из-за того, что маска была по размеру для взрослого человека и облегала голову не плотно), и находиться в погруженном состоянии можно было не более двух-трех минут, счастью нашему не было предела.
Каждый из ребят надевал маску и «нырял» под воду, рассматривая песок и цветные камешки на дне. Вообще-то, песок и эти камешки были видны и так, сквозь небольшую толщу воды – я уже писал, что вода в Весновке была чистая. Но под водой, через стекла очков гораздо интереснее! Мы действительно чувствовали себя почти настоящими аквалангистами! И всю дорогу домой мы, перебивая и споря, рассказывали друг другу, что мы видели под водой. После этого еще несколько раз мы ходили на Весновку с этим противогазом уже с другими ребятами, пока все, кто хотел, не попробовал себя в роли аквалангиста.
Кросс по Ботаническому бульвару
Еще один эпизод, правда, косвенно связанный с Весновкой. Учась в 5-м или 6-м классе, я как-то зимой (не декабрь, значит, это 1961 или 1962 год) участвовал в лыжном кроссе среди учеников школ города. Кросс проходил по Ботаническому бульвару от улицы Космонавтов до Весновки. Собственно, в то время это был весь Ботанический бульвар, моста через Весновку еще не было, и дальше на запад улица еще только формировалась.
Бульвар тогда был не проезжий. По краям вдоль частных домов шли дорожки, а там, где позже сделали дороги для транспорта, и была проложена трасса для лыжного кросса. Мы бежали по северной стороне бульвара к Весновке, там разворачивались и дальше – по южной стороне к финишу на ул Космонавтов.
И что мне очень запомнилось, так это очень крутые и отвесные берега реки в том месте, где у нас был разворот. Как будто свежая огромная промоина. Мне эти берега тогда показались довольно высокими, но ясно, что это было просто детское восприятие – всё казалось значительно большим, чем это видится взрослому человеку.
И еще одно наблюдение. Ботанический бульвар идет от улицы Космонавтов не строго на запад, а скорее на юго-запад. И к мосту проезжая часть делает небольшой плавный поворот. Если сейчас взглянуть на снимок из космоса, то видно, что мост через Весновку построен вовсе не на продолжении бульвара. Это сделано потому, что продолжение улицы уже идет строго на запад. А тогда Ботанический бульвар никуда не изгибался, а шел прямым до самой реки Весновка. Это отлично видно на снимке и сейчас.
Еще я несколько раз видел Весновку в районе улицы Джамбула. Мой старший дядя Иван, вернувшись из армии, сразу же женился на девушке, которая жила в угловом доме на перекрестке улиц Джамбула и Гончарная, то есть совсем недалеко от нас. Я неоднократно бывал у них в гостях и несколько раз выходил к речке Весновке. Она была вообще метрах в тридцати от их дома. И ничем не отличалась от хорошо мне знакомых мест.
Свидания на мосту
Река Весновка
(Нажмите для увеличения)
Река Весновка. Вдали видны пешеходный мостик по трубе теплотрассы и немного главный мост через Весновку по улице Курмангазы. Фото 2008 года.
С мостиком, проложенным по верху трубы теплотрассы параллельно главному мосту через Весновку по улице Курмангазы, у меня связано несколько приятных воспоминаний. Когда я учился в 9-м классе, мы получили 3-х комнатную квартиру в кирпичном доме в районе улиц Кирова и 6-й линии. Но я продолжал дружить со всеми ребятами из моего старого двора и часто бывал там. Кроме того, там остались жить моя бабушка и дядя Анатолий.
Потом я поступил в институт, но продолжал навещать мой старый добрый двор. Ребята подросли, подросли и девочки. И я несколько раз назначал свидание одной девочке на том самом пешеходном мостике, что был устроен по верху трубы теплотрассы. На моей родной речке Весновке!
О Поганке
А теперь расскажу все, что я помню, о речке Поганке. То, что такая речка тоже существует совсем недалеко от нас, тоже знали все во дворе. Она была где-то чуть дальше на запад от Весновки. Но она занимает у меня гораздо меньше места в моих воспоминаниях. И вовсе не потому, что была дальше и мы туда почти не ходили. Главная причина в том, что эта речка по своим размерам в то время не шла ни в какое сравнение с рекой Весновкой.
Весновка имела русло, берега, сама речка текла как бы по дну этого русла. То есть настоящая река, хотя воды в ней было очень мало. А Поганка – это вовсе и не речка была в нашем понятии. Да, ее называли «речка Поганка», но речкой фактически не считали. Чаще всего говорили просто Поганка. Она в то время была не больше, чем Головной арык. По крайней мере в тех местах, которые я видел.
У меня в памяти отложились только отдельные ее кусочки. Нет целостного восприятия ее как речки. Хотя Весновку я тоже видел в то время не всю, а только небольшой ее участок (но и не малый по меркам тогдашнего города), но всегда как бы мысленно продолжал ее в обе стороны от той Весновки, что знал. Особенно на север. Я знал, что по Комсомольской есть мост через Весновку, проезжал на трамвае по нему несколько раз. Правда, был еще один мост (сейчас от него и следа не осталось), по которому проезжал трамвай, следуя в Тастак по улице Комсомольской. Это как раз, где Комсомольскую пересекает улица Розыбакиева (тогда она называлась 18-я линия). Но та речка никакого отношения к Поганке не имеет
[?]Это речка Карасу, которая сейчас течет под землей.
.
А вот у Поганки такого продолжения не было, я нигде не видел больше ни одного кусочка этой речки где-либо в другом месте. И ничего не знал о них. Кроме тех четырех, о которых и собираюсь рассказать. И рассказывать буду в хронологическом порядке.
Случай по пути в военкомат
Улица Гончарная
(Нажмите для увеличения)
Ул. Гончарная (Муратбаева) в районе ул. Джамбула (вид на юг). 1946-1948 годы.
Впервые я увидел Поганку еще до школы, наверное, лет в пять-шесть. Год примерно 1954–55-й. И это было осенью или весной. Почему так, я объясню. Как раз в это время был объявлен очередной призыв в армию. Видимо, был призван кто-то из друзей моего дяди Анатолия. Он и другие ребята нашего двора пошли провожать своего товарища в военкомат. Военкомат тогда еще Сталинского района
[?]Потом – Советский, сейчас – Алмалинский.
города Алма-Аты располагался в старом одноэтажном здании на северо-восточном углу улиц Шевченко и Дехканской (позднее ул. Байзакова).
Новое двухэтажное здание военкомата уже Советского района было построено позже немного восточнее старого, также на северной стороне улицы Шевченко, между Дехканской и Строительной (позже переименованной в улицу Муканова) примерно посередине квартала. Оно стоит там и сейчас. Но в то время этого здания еще не было.
Как обычно, Анатолий взял меня с собой. Мы вышли из двора и пошли по улице Шевченко. Шли всей компанией прямо посередине улицы, машин тогда почти не было. Дошли до Весновки, перешли ее вброд, по специально уложенным камням (моста еще не было и в проекте), прошли широченную улицу Кастекская, дошли до Строительной. И отсюда далее на запад улица Шевченко спускалась в такой широкий лог с пологими склонами. С противоположной стороны был точно такой же склон, который полого поднимался к улице Дехканской. И на правой стороне уже по Дехканской было видно старое одноэтажное здание военкомата. На улицу Шевченоко то здание выходило торцом. И по самому дну этого лога протекала небольшая речка. Я бы даже сказал речушка. Через нее был перекинут небольшой деревянный мосток с перилами, метра три длиной. Вот это и была речка Поганка.
Вдоль западной стороны улицы Строительной стояли частные дома, а за ними были огороды, прилегающие к этим домам. Речка как бы появлялась из-за этих огородов с юга и так же убегала куда-то дальше за такие же огороды на север от улицы Шевченко. Ничего даже близко похожего на Весновку. Она протекала примерно в том месте, где потом и было построено новое здание военкомата, ну, может, чуть ближе к Строительной.
Речку, видимо, засыпали, когда строили новое здание военкомата. То, что там действительно был лог, можно увидеть и сейчас. Когда в том месте, где протекала Поганка, прокладывали трамвайные пути, то мост через лог строить не стали, его просто засыпали, а чтобы не присыпать и новое здание военкомата, сделали настоящую бетонную подпорную стенку, которая сейчас держит насыпь трамвайных путей в этом месте. Если идти по северному тротуару мимо здания военкомата, то эту стенку отлично видно. И это всё, что сейчас осталось от протекавшей здесь когда-то речки Поганки.
А запомнился мне тот день, когда провожали в армию кого-то из друзей Анатолия и меня тоже взяли провожать, потому, что тогда произошло необычное для меня событие, свидетелем которого я стал. Когда мы подошли к улице Строительной, я увидел мостик через речку. Мы шли к мостику не одни. Впереди нас шла группа ребят, и за мостом тоже было видно много людей, поднимающихся по склону от мостика и стоящих у военкомата. Мы только начали спускаться к нему, как я услышал какие-то резкие выкрики. Конечно, я еще не понимал тогда, что слышал сплошной мат. Среди шедших впереди нас ребят неожиданно началась драка.
Дрались человек семь-восемь. Причем дерущиеся все время перемещались по направлению к мостику, достигли его. Некоторое время драка продолжилась прямо на этом мостике, затем перила с одной стороны с громким треском надломились, и пара человек слетела с моста в воду. Конечно, там было мелко, воды чуть больше, чем в обычном арыке. Но это падение как-то сразу подействовало на дерущихся, они прекратили драку и все вместе побрели к военкомату, сплевывая кровавую слюну, вытирая кровь с разбитых лиц и продолжая громко что-то доказывать друг другу. Анатолий посмотрел на меня и сказал: «Перебрали немного».
Как мы проводили их товарища, как вернулись домой, я совершенно не помню, а вот эта картинка так и стоит перед моими глазами. Деревянный мостик через речку и дерущиеся парни на нем.
Район биокомбината и хлебзавода
Как я уже сказал мы жили в «железнодорожных бараках», в которых не было никаких удобств. Отопление печное. Вода в единственной на весь двор колонке на улице Артиллерийское шоссе. Сортиры во дворе. Поэтому в субботу к вечеру мы ходили в баню. Суббота тогда была рабочим днем, только укороченным на один час. Бань в округе было две. Баня Турксиба – Артиллерийское шоссе и улица Узбекская (позже ул. Сейфуллина). Это была основная наша баня, так как отец работал в Управлении этого самого Турксиба. Эта баня и по сей день там, не знаю, как она сейчас называется
.
Вообще, посещение бани и всё, что с ней связано, это отдельная большая песня, на целую главу. Но самое яркое воспоминание – это жуткие очереди в специальном «зале» ожидания. Но у отца был «пропуск в баню»! И поэтому мы намного чаще ходили именно сюда. Но бывало, что баня Турксиба была на ремонте, на профилактике, временно закрыта санэпидстанцией или еще по какой причине. И тогда был запасной вариант – баня на Биокомбинате.
Что такое Биокомбинат и где он находился, я в то время не имел ни малейшего понятия. Для меня слово Биокомбинат означало тогда только одно – это баня. В баню на Биокомбинате мы всегда ездили на автобусе, так как она была дальше нашей «любимой» бани, куда мы всегда ходили пешком, раза в два, наверное. Путь от нас туда в то время был единственный: Артиллерийское шоссе (Курмангазы) доходило до улицы Строительной (Муканова) и заканчивалось. Дальше поворот налево – едем один квартал по Строительной и дальше дорога плавно чуть-чуть поворачивала вправо. Здесь улица Строительная заканчивалась и начиналось Карагалинское шоссе – позже это улица получила название Джандосова. Потом я узнал, что правильное название Каргалинка, но тогда все говорили Карагалинское шоссе, так я и запомнил.
Позже, с приходом сюда проспекта Абая, здесь образовался огромный перекресток, названный алматинцами «Тещиным языком». Даже когда построили мост через Весновку и до этого места дошел проспект Абая, потом через «язык» проложили трамвайные пути, еще долгое время на этом «языке» проспект Абая и заканчивался. Продолжение его на запад проложили значительно позже (только тогда я впервые и увидел тот самый – настоящий Биокомбинат). На этот перекресток еще выходила с севера улица Дехканская. И непосредственно через него протекала речка Поганка. Но ее и здесь было плохо видно.
Карагалинское шоссе от ул. Строительной шло на юго-запад, доходило до хлебзавода и делало поворот на запад. Это всего метров 500–600 от ул. Строительной до поворота. Справа от этого поворота и находилась баня, но не на улице, а немного в глубине. До нее от автобусной остановки было метров 50–70.
То, что проспект Абая от «Тещина языка» на запад прокладывали не по существующей улице, говорит один случай, который я хорошо помню. Обычно мы из бани шли на автобусную остановку на Карагалинском шоссе, расположенную недалеко от съезда к хлебзаводу. Но однажды отец почему-то решил идти домой пешком. И мы из бани пошли в другую сторону, на север. В то время там была пара кирпичных зданий – это сама баня и хлебзавод. А все остальные дома – обычные одноэтажные, как тогда говорили, частный сектор.
Мы шли сначала на север от бани, затем повернули на восток и метров через 300–400 вышли к Карагалинскому шоссе, в том месте, где оно пересекало Поганку. И все время мы шли только по каким-то немного петляющим тропинкам вдоль огородов. Никаких улиц и даже проездов там не было вообще.
При повороте Карагалинского шоссе направо с левой стороны было видно здание хлебзавода, обнесенное высоким забором с металлическими воротами. К воротам от шоссе был проложен небольшой отрезок дороги, который проходил через настоящий мост, длиной метров 10–12. А под мостом протекала маленькая речушка. Улицы Сатпаева тогда тоже еще не было. К югу от хлебзавода шла какая-то улица (это было продолжение улицы Дехканской), были видны дома, а за ними к востоку – посадки (как я позже узнал, эти посадки были когда-то частью Ботанического сада).
Вот из этого «леска» и вытекала речушка, которая называлась Поганкой. Здесь она тоже была не больше Головного арыка, даже еще мельче. Она текла, немного извиваясь, с левой стороны Карагалинского шоссе (если ехать на юго-запад ) пересекала то место, которое позже назовут «Тещиным языком», и скрывалась между огородами частных домов, расположенных по улицам Строительная и Дехканская.
Под Карагалинским шоссе Поганка проходила в каком-то небольшом тоннеле, трубе квадратного сечения. Когда едешь на машине, даже и не заметишь, что переезжаешь речку. А вот когда через «Тещин язык» прокладывали трамвайные пути, то через Поганку был построен настоящий бетонный мост. Его было хорошо видно, что это действительно мост, а не труба под трамвайными путями.
А тот мост через Поганку перед воротами хлебзавода был большой, совершенно не соответствующий той речушке, что протекала под ним. Я тогда на это как-то не обращал внимания, а теперь думаю, что это неспроста. Хлебзавод строили давно, вероятно, еще в 20-е годы. Тогда же строили и мост через Поганку, которая в то время, видимо, была совсем другая, значительно шире, глубже и полноводнее. Вот и построили соответствующий мост.
В 1958 году начали прокладывать трамвайную линию от улицы Уйгурской по Шевченко на запад, тогда же был построен мост через Весновку. Трамвайные рельсы доходили до улицы Строительной, поворачивали на юг, шли до Абая, пересекали по диагонали «Тещин язык», проходя над речкой Поганкой по небольшому, но бетонному мосту. А далее шли параллельно улице Карагалинское шоссе за огородами домов частного сектора.
Дома эти стояли вдоль улицы Карагалинское шоссе. Сзади домов были огороды, а за ними и проложили трамвайные пути. Видимо, чтобы не сносить жилые дома. Все-таки с жильем тогда была страшная напряженка. После остановки у бани, причем трамвай останавливался буквально метрах в трех от угла частного жилого дома, трамвай слегка поворачивал направо и дальше шел по Сатпаева на запад. Первое кольцо было на 9-й линии. Через год-два пути продолжили и соединили с трамвайным кольцом в Тастаке.
В детстве у меня во дворе был лучший друг Валентин. И вот в 1958 или 1959 году его родители получили квартиру в новом четырехэтажном кирпичном доме. Дом этот и еще два похожих были только что построены в новом районе Алма-Аты. В районе улиц Ботанический бульвар (которая тогда только прокладывалась на запад от Дехканской, на восток пока не было и намека) и Дехканской (она к тому времени, кажется, уже называлась Байзакова
[?]Байзаковой она стала с апреля 1971 г.
). Мне очень не хотелось терять связь со своим другом, и я со своим братом, иногда и с другими ребятами, частенько навещали друга в его новом дворе.
Кроме трех домов на юго-западном углу этих улиц вокруг не было построено пока ничего. Ни жилых домов ниже Сатпаева, ни общеобразовательной школы на этом же углу, ни РФМШ, ни детских садов по Байзакова выше Сатпаева. Ничего! Строились только корпуса больницы. На восток от домов и на юг был почти настоящий лес – остатки Ботанического сада. Весной мы там могли ходит только в сапогах. И вот через этот лес к востоку от Байзакова, к востоку от этих трех первых построенных жилых домов протекала небольшая речка, на которую мы часто ходили играть и летом, и зимой. Она текла, извиваясь, с юга на север, пересекая будущую улицу Ботанический бульвар (сейчас Бухар Жирау) где-то в районе между еще непостроенными школами. А ниже выходила к хлебзаводу. Откуда она текла, где проходило ее русло южнее, я не знал, никогда там не бывал, не знаю и теперь.
О человеческой памяти и пользе дневников
Я очень хорошо понимаю, что человеческая память вещь очень непонятная, сложная, не до конца изученная и крайне избирательна. Я могу судить, что это так, хотя бы по такому факту. Я старше своего брата Александра на три с половиной года. Разница совсем не большая, поэтому у нас было практически общее детство. Тот же двор, те же друзья, та же школа и учителя, те же соседи и окружающая обстановка, те же игры и похождения по окрестным местам. И события, в которых мы участвовали, практически одни и те же. Но когда мы начинаем вспоминать наше общее детство и наших друзей детства, иногда выявляются значительные расхождения.
Я что-то помню хорошо, а он не помнит вообще, и наоборот. Или помним, но по-разному. Одни вещи и события для него имели большее значение и отложились в памяти, а у меня просто прошли мимо. Конечно, это во многом зависит от индивидуального восприятия тех или иных событий, но все расхождения этим не объяснить. Почему так происходит, я не знаю.
Поэтому, я допускаю, что в моих воспоминаниях могут быть неточности, не совсем правильные даты, сдвиги во времени, влияние субъективных факторов и более поздних знаний. То ест, сказать, что они точны и беспристрастны, конечно, нельзя. Но все же основная линия, так сказать, канва, соответствует тому, что было.
Я в детстве несколько раз пытался вести дневник и каждый раз меня надолго не хватало. Причин здесь две. Первая – у меня, пока я учился в школе, был ужасный, просто отвратительный почерк. И всё, написанное мной, выглядело в моих глазах очень неприглядно. Но главная причина была в другом. Мне тогда казалось, что все окружающее – и люди, и улицы, и дворы, и дома, и речки – вечно такими будут всегда и никуда не денутся, никогда не изменятся, поэтому что их фиксировать.
Казалось еще, что в моей жизни не происходит никаких интересных, особых, достойных записи, событий, которые были бы сравнимы с теми событиями, что описывались в многочисленных книжках о детстве и школьной жизни ребят. Читал я много, что называется запоем. В том числе и о школе, ребятах, дворах, детской дружбе. «Витя Малеев в школе и дома», «Приключения Толи Клюквина», «Тимур и его команда» и много-много других прекрасных книг. А некоторые из этих книг были написаны в виде школьных дневников.
Теперь-то я понимаю, что это не реальные дневники, а просто прием такой у автора. Но тогда я верил! И вот это были дневники! Читаешь – оторваться невозможно! По сравнению с этими интереснейшими дневниками мои попытки вести свой дневник казались мне ужасно убогими и крайне неинтересными. Ни мне, ни, тем более, еще кому-то. И я бросал. А сейчас я невероятно страшно жалею, что не вел тогда пусть корявые, пусть стилистически безграмотные, пусть крайне убогого и неопрятного вида, пусть неинтересные никому и даже мне тогда, но свои дневники. Сейчас они были бы для меня просто бездонным кладезем фактического материала в помощь моей такой непонятной, такой избирательно-дырявой памяти.
Борис Либо. Торонто (Канада), апрель 2014.
2.05.2014 г. © Борис Либо (текст, фото), Алоис Назаров (редактура, дизайн, верстка). Перепечатка запрещена.
Количество просмотров страницы: 16510
Верный и верненцы в романе-эпопее «Путь Абая»
Сколько фонтанов в Алматы?
Сколько лет истории фонтанов Алматы?
